Сыны Семаргла - Страница 90

— Ваша светлость, — вмешался в разговор Люлео. — Пусть мой сын со своими воинами, как это и положено у нас у приолов, проводят наследника престола Восурии Святозара, по реклу Равный Богу, к его дружинам.

— Ой, да не надо, я сам доеду, — скривив губы, откликнулся Святозар и опустил вниз руки.

— Нет, Люлео, ты прав, — стремительно кивнув, откликнулся Аилоунен. — Раз он не хочет у нас погостить в престольном граде, то пусть мои воины во главе с гетером Вейрио проводят его. И чтобы с его бесценной жизнью, ничего в дороге не случилось, передадут его с рук в руки таким верным и преданным восурским воеводам.

— Аилоунен, — задорно засмеялся Святозар. — Ну ты, тоже сказанул… с рук в руки…

— Люлео, позови своего сына, — повелел Аилоунен. Гетер немедля кивнув, пошел распоряжаться к своим воинам, которые наконец-то изловили лошадей и начали строиться в ровные ряды. — Святозар, — обратился правитель к наследнику, — а, что делать с Неофием, обращаю твое внимание, он от моего повеленья не пробудился. Аилоунен негромко засмеялся и мотнул головой в сторону все еще обездвиженного и лежащего на земле бывшего герболия, какового осторожно обходили стороной сомандрийские воины, не зная чего с ним таким делать. Они лишь изредка останавливались возле него, заглядывали в его лицо, морщились, а затем пожимая плечами уходили.

— Друг мой, но, ты, же слышал повеленье моего отца, отправляться в Восурию. И ты знаешь, я не могу нарушить его повеленье, поэтому… — Святозар глянул на герболия и поморщился теперь сам, потому что у Неофия лицо было плотно покрыто густоватой слюной вытекающей из раскрытого рта. — Поэтому, еще раз дай повеленье ему пробудиться, и уж, ты его сразу успокой. Ты, же видел, как ему разнесчастному досталось от коня… Хватит ему и его крови, и той, что он пролил сегодняшней ночью. Пусть берет метлу и начинает мести Асандрию, потому как я хоть там и не бывал, но слышал от дружинника отца Ратибора, что Асандрия дюже грязный город. — Наследник смолк, мгновение помедлил, разглядывая светлое лицо отрока-мужа Аилоунена, а после протянул руки и прижал к груди дорогого ему человека, и тихим голосом, добавил, — что ж мой дорогой друг… Теперь я поеду, надеюсь, у тебя хватит сил разобраться до конца с этим Есуанием и грязью… А когда твой народ отмоет Асандрию присылай приглашение и я приеду к тебе в гости, вместе с моим сыном… А если Аилоунен, ты заскучаешь за мной, то Славград для тебя, кудесника, не так уж далеко находится… ты в какую птицу оборачиваешься? — спросил Святозар и выпустил друга из объятий.

— А ты, догадайся? — усмехаясь, ответил Аилоунен.

— Ты, сам, как сокол, — рассматривая друга, точно сам себе сказал Святозар, а правитель кивнул ему в ответ. — Ну, вот обернешься соколом, — продолжил наследник. — И прилетишь ко мне в Славград.

— Ах, нет, друг мой, — печальным голосом, молвил Аилоунен. — Не скоро, я смогу прилететь в Славград, да и приехать тоже.

— Ну, ничего, — дрожью отозвался голос Святозара и сам он весь туго сотрясся. — У нас с тобой долгая жизнь впереди. Мне только двадцать два года, а тебе только тринадцать лет. Мы, все успеем, друг мой. Святозар еще раз обнял Аилоунена, и, выпустив его из объятий, подошел и принял поводья от Лесинтия. Он сел на коня, и посмотрел сверху на такого маленького и хрупкого мальчика Риолия… и в тоже время на такого мощного, гордого, славного кудесника и правителя Аилоунена, и ощутил внутри себя беспокойство и радость, понимая как труден и одновременно велик тот путь, которым будет теперь идти его друг и весь народ приолов. Святозар надрывисто вздохнул, а когда увидел, что к нему приблизился Вейрио со своей сотней воинов, тронул поводья и поехал по направлению к дороге.

— До встречи, друг мой, береги себя. И прошу тебя, будь мудр, используя магию, — крикнул вслед ему Аилоунен. Святозар обернулся, посмотрел в последний раз на такого близкого и дорогого друга, рядом с которым стоял теперь старший гетер Люлео и гетер Лесинтий, и, согласно кивнув, помахал на прощание рукой.

Глава двадцатая. Святозар и Вейрио в сопровождении сотни воинов обогнули крепостные стены Асандрии, по деревянному мосту переправились через реку, и, выехав на дорогу, ведущую к восурским границам направились вперед

Наследник все время встревожено погонял своего белого жеребца, ибо ему вельми не терпелось увидеть восурские дружины и воевод. Их светлые и чистые лица, могучие станы и широкие плечи, увидеть людей с которыми на веки связан он не только духом, но и кровью. Вейрио ехал рядом, и был очень задумчив. Он напряженным взглядом смотрел в гриву своего гнедого коня, словно не замечая ничего кругом, но погодя все же встряхнул головой, скидывая с себя оцепенение, томившее его душу, повернул голову и посмотрев на Святозара, спросил:

— Ваша милость, его светлость правитель Аилоунен. — Вейрио замолчал, прикусил зубами нижнюю губу, словно не смея говорить дальше, но увидев как наследник, кивнул ему, убеждая продолжать, добавил, — правитель назвал меня Юнлискюлем… Первым человеком из рода гавров, вы, ваша милость, знаете, почему он так меня назвал? Святозар услышав вопрос юноши, перевел взгляд с лица Вейрио, и посмотрел на расстилающуюся перед ним ездовую полосу, с обеих сторон от которой лежали еще не вспаханные поля, кое-где поросшие луговыми травами. Он какое-то время молчал, обдумывая, что ответить этому юноше, и вздохнув, негромко произнес:

— Твоя душа Вейрио впервой своей жизни жила в теле Юнлискюля, первого человека из рода гавров, ты был братом Аилоунена и Лунчикауса. Твой народ также как и народ руахов и приолов был когда-то величайшим народом земли. Во— второй и третьей своих жизнях, ты был правителем гавров, и пережил Всемирный Потоп, и шел в бой со своими братьями против дивьих людей. Я не ведаю, возрождался ли ты после тех трех жизней, скорее всего— нет. Потому что твой народ потом не просто предал Богов и веру, нет! он пришел на земли своих старших братьев-руахов и уничтожил почти полностью этот народ, завершив их трагический путь в Яви.