Сыны Семаргла - Страница 88

— О, светлый, яростный и чистый Бог Семаргл, у меня лишь одна к тебе просьба.

— Все, что пожелаешь, мальчик мой, — кивнув, добавил Семаргл и благодушно улыбнулся.

— Много веков назад, еще впервой моей жизни, — начал Святозар, и голос его вновь предательски дрогнул. — Мы воины небесного войска вышли на бой с дивьими людьми и побили войско Дыево, а людей дивьих запечатали в Арапайских горах. Отец мой, ДажьБог, снял тогда печать с дивьих людей и вернул им часть магии, но наказание, которое ты, Бог Семаргл на них наложил, наказание с них не снято до сих пор… — Святозар на миг прервался, потому что увидел, как покинула улыбка губы Семаргла, как сурово свел он свои дугообразные брови вместе, так, что между ними залегла тонкая паутинка-морщинка, как перевел взгляд с лица наследника и негодующе зыркнул на улыбающегося и невероятно довольного ДажьБога. Наследник лишь мгновение колебался, а после продолжил, — я видел, Семаргл, этих людей. Они все также чисты и светлы, в их душах не живет зло, в них правит добро. Эти люди просят тебя ОгнеБога простить их и снять с них наказание, позволив им умирать и рождаться… О, Бог мой, Семаргл, ты который даруешь на земле жизнь, тепло, ты который оберегаешь землю от зла, мой Бог и Бог моего народа, прошу тебя прости дивьих людей! Сними с них наказанье, позволь им познавать чудеса рождения и дар смерти, позволь им вступать в воды Ра-реки и входить в ворота Ирий-сада. Святозар закончил свою речь и так как Семаргл хранил молчание и бросал в сторону ДажьБога недовольные взгляды, опустил голову и уставился на красные блики огня, вспыхивающие внутри яркого желто— красного клубящегося шара.

— Нет, отец, ты, посмотри на него, — прервал молчание Аилоунен. — Ну, что у него за душа такая? Каждого человека, каждую боль пропускает он через нее. Посмотри, отец, как он изнурен, изможден, как исхудал за это время, а ведь сколько раз я просил, уговаривал его остановить лечение тел приольцев и дать вздохнуть своему телу, своей душе… Но разве он слышит, его уже качает… он уже теряет сознание, а все не прекращает спасать и помогать… И даже сейчас, когда можно попросить у тебя, Бога Семаргла, что— то для себя, он вновь просит за других, вновь несет просьбы обиженных и наказанных.

Отец, погляди какая у него чистая душа, чистая и светлая.

— Да, — негромко согласился Семаргл с Аилоуненом. — Ты, прав сын, каждую боль он пропускает через свою душу, точно также… — И Семаргл протянул руку, дотронулся пальцами до подбородка Святозара и приподняв голову, заглянул в его глаза. — Точно также, как и его отец, ДажьБог— Бог вечно Дарующий Жизнь. Он тоже пропускает все через свою душу. Потому он такой золотисто-лазурный, светлый, славный и великий Бог, сын моего брата! — Семаргл убрал руку от лица Святозара и добавил, — я выполню просьбу твою, Святозар, и твоего отца, ДажьБога, который как истинный ратник всегда добивается победы! Я сниму наказание с дивьих людей и позволю им рождаться и умирать! Но, ты, мальчик мой, теперь выполнивший просьбу своего отца и дивьих людей… Что ты хочешь от меня в благодарность себе… Ты, прошедший пекельный холод… Получивший… — Семаргл нежно пальцами погладил шрам на щеке наследника. — Такие страшные шрамы… Ты, так изнуряющий свою лазурную душу ради моих сыновей, что хочешь для себя? Святозар отрицательно замотал головой, и, улыбнувшись, радостной, счастливой улыбкой, отозвался:

— Нет, светлый мой Бог, мне ничего не надо! У меня все есть: любимая земля, вольный народ хранящий истинную веру, семья, жена, отец, братья, сестры, божатя, други и наставники… Нет! Мне ничего не надо, я всегда был и остаюсь счастливым! Потому как я всегда нес в своей душе волю, веру и любовь! Я никогда не боялся смерти, потому что умел жить, а жил, потому что умел любить! И теперь я уйду к себе домой… туда на мои земли, к моим людям, уйду счастливый и успокоенный тем, что здесь в возрождающейся после холодной, лютой зимы, Приолии, мой друг Аилоунен будет правителем светлого народа приольцев, а воинами его будут люди хранившие любовь к моему Богу Перуну века! — Святозар повернул голову, посмотрел в наполненное нежностью и любовью лицо и очи Перуна и продолжил, точно обращаясь к нему. — Значит не зря, Бог Перун я прошел Пекло. Не зря страдал от нестерпимой, духовной боли наблюдая вереницу черных душ, смерть таких грешников, там в черных темницах… Все было не зря, не зря дед мой, потому как теперь у народа Бога Семаргла есть новый путь. И может гибель этого величайшего народа отодвинется на многие века, и Явь не погибнет. Явь с ее прекрасной, чудесной, наполненной красотой и величием природой, созданная Сварогом. С ее буйными травами, цветами, реками, озерами, болотцами! С ее штормовыми морями и океанами, полными рыбы и морских существ! С ее высокими каменными горными кручами! С ее лесами в которых растут могучие витязи деревья! С ее птицами наполняющими красотой трели небеса! С ее зверьми и людьми! Все это останется и будет жить! И тогда, и я, и Аилоунен, сможем уйти туда к трону Всевышнего, будучи уверенными, что люди наши, и земли наши, и Явь наша не погибнет!

— Увы, Святозар, — тихо молвил Перун, и, подавшись вперед, подлетел на своей темно-бурой туче к наследнику, да протянув свою покрытую голубизной руку, нежно погладил его по волосам. — Все смертно, не только травы, деревья, люди, и реки. Смертна и Явь, и земля, и Боги.

Бессмертной может быть лишь душа, которая наполненная светом, чистотой, гордостью и силой будет перерождаться вновь и вновь, множество раз творя свет и добро. Помни это, мой мальчик! Помни это, мой внук! И главное ничего не бойся, ибо твоя душа, как и моя душа, душа Бога битв и войны, рождена для боя и сражения!